Сначала — контекст. Круговая панорама для этого лучше описаний:

Музей — классный, пример остальным этнографическим музеям. На 84 гектарах лесопарка собраны 118 построек 17...20 веков. Гуляешь по парку и впитываешь историю. Или не впитываешь, всё равно пейзаж интереснее, чем в обычном парке: домики, дорожки, мельницы и музейная чистота. Поесть тоже дают, как в парке. На праздники устраивают реконструкции. Открыт для посетителей удивительно давно — в 1932-м, основан 1924-м.

Домики и подписи на их табличках вызывают образы гораздо ярче, чем урок истории или учебник с иллюстрациями.

Утвари внутри домов немного, но образцы выразительные. Телефон сел, поэтому покажу только «сундук» из бревна. А самое крутое там — купальня с устройством для ингаляции.

К разбору. На входе дают листовки формата А3 с картой музея, фотографиями и справочной информацией. Ориентироваться на такой большой территории с картой удобнее. Вдвойне досадно, когда полезный материал крутого музея оформлен плохо. Оригинал замялся в кармане:

Переделываю сторону с картой. Шесть главных проблем и их решения:

1. Чтобы рассматривать А3 нужен стол или обе руки. Чуть полегче, если согнуть пополам. Но тогда карту и легенду не видно одновременно — приходится помнить какие-то абстрактные цифры пока крутишь листовку. Это главная проблема. Решение понятное — расставить подписи рядом с объектами, но трудоёмкое, на него ушло основное время. Пока расставлял, раза три думал, что не сработает. Понимаю, почему авторы не стали усложнять себе жизнь и восхищаюсь ребятами, которые делали советские атласы. Не обошлось без уловок.

• Чтобы разместить такую кучу текста, я погасил всю графику, кроме строений. Так вытянул на передний план домики и освободил место для текста. Это называют информационными слоями.

• Часть зданий объединены в хозяйства и деревни. Часть хозяйств перевезена целиком, и другая собрана из нескольких мест с одной окрестности. Делаю это деление на уровне пятен и подписей жирным. В таких группах не подписываю каждое здание, а собираю подписи в блок с выноской. На каждом здании висит табличка с информацией идентичной листовке. Дойдя до хозяйства, интереснее живые строения, чем карта. Читают таблички только тех строений, что приглянулись. Это решение стоит тестировать. Если не то — вернуть цифры. И всё равно подписи рядом с объектами и собранные в блоки будут считываться проще.

• В оригинале было семь строений помеченные «not re-erected» (нереконструированные), номера 35, 62, 71, 74, 77, 109 и 119. У меня их нет. В жизни нереконструированные строения, на которые обратил внимание, были грудой брёвен. К ним не подойти из-за высокой травы, табличек тоже не заметил

• Ещё в оригинале указаны даты добавления в коллекцию музея. Пользы от них не увидел, ощутил вред — сбивался и путался между двумя датами, вдвойне тяжко, когда 1930-й у одного здания — дата постройки, а у другого —дата добавления в музей. У меня этих дат тоже нет.

• Номера 122, 123 и 124 оставил сносками.

2. Понять, где жила какая народность нельзя. Просто добавляю карту современной Латвии с условными границами и подписями:

3. Шрифт Бенгет (ITC Benguiat) не подходит. Он лучше работает, как акцидентный. В небольшом кегле с такими межстрочными, читать его становиться совсем больно. Благодаря выразительной форме считывать цифры на карте тоже не удобно. И по стилю шрифт не подходит. Это антиква, основанная на шрифтах Модерна. Даты возведения и характер построек не о Модерне никак. Рабочее решение подсказывает сайт музея: характерные заголовки и читаемый текст спокойным гротеском. Я набрал основной текст системной Тахомой. Ещё лучше сработает шрифт, более читаемый при той же площади.

4. Цифры плохо объединяются в пятна, из-за чего сложно определять границы территорий народностей. Мои пятна решают задачу не полностью.

Моменты, которые ушли сами при решении предыдущих пунктов.

• Цветовое кодирование связывает цифр на карте с иллюстраций снизу, но не с легендой, которая эти цифры расшифровывает.
• Если сложить карту вдвое, народность Латгалов уходит за сгиб. И синие цифры на карте становятся неопознаваемыми.

В итоге карту без изменений можно печатать на А4 для острозрячих, и на А3 для остальных:

Добавка. Отдельная беда с географией. Живу в Латвии пять лет и знаю, где жили какие народности, а местные тем более. Эти названия историко-культурных областей используются до сих пор. Поэтому гуляя по музею, я не понял принцип расположения народностей.

Когда в моей версии листовки появилась карта страны, стало проще соотносить географию страны и музея. Для неместных упрощу, повернув:

Часть народностей «живут на своих местах», Рига в заливе, у земгалов нет выхода к воде, Латгалия и Курземе по краям.

Главное отличие — Латгали и Курземе поменены местами. Уверен, что доставал бы карту в два раза реже, будь они на местах. Работал бы принцип естественного соответствия (см. Нормана).

Минутка политики. Пытался объяснить себе эту невнимательность к родным краям. Допустим, география в порядке. Тогда, входя в музей через главный вход (у парковки снизу), посетитель встречает Латгалию, с которой у латышей неоднозначные отношения. А одним из первых хозяйств будет русское, потому что такие встречались на востоке Латвии (см. наверху карты). Отношения латышей и русских тоже неоднозначные. Поэтому проще всю эту неоднозначность задвинуть подальше. Тут я сильно надеюсь, что ошибаюсь.

Лет 5-6 назад, я узнал о приложении «Въ умѣ», которое советую, как тренировку для мозга.

Это набор из 1001 задачи для умственного счёта, которые составил Сергей Рачинский. Впервые задачи вышли в виде книги «1001 задача для умственного счёта. Пособие для учителей сельских школ» в 1891 году. Эти задачи решали крестьянские дети начальной и средней школы. При жизни автора книга переиздавалась три раза и стала известна по всей России.

Я попробовал решать в уме на прогулках с собакой. Потом забыл о нём, и вот откапал в дальнем углу папки с развлечениями и снова втянулся. Нравится, что задачи описывают понятные бытовые ситуации, плюс вместе с математикой ещё и история.

Счёт в уме требует неслабой концентрации и тренирует её. Заметил, что 5 лет назад фокусировался лучше и решал быстрее. Сейчас часто сбиваюсь, забываю значения из условия задачи и отвлекаюсь.

Теперь поругаю и переделаю дизайн. Авторы не следуют гайдлайнам, из-за этого ломаются пользовательские привычки. Навигация не очевидна, а кликабельные элементы маленькие.

Каждый раз при запуске пользователю показывают две заставки, экран с единственной кнопкой и экран с выбором из 4 вариантов. Напомню, что главное в приложении — задачи.

Авторы занимают только половину экрана, на второй половине — почти нечитаемый текст и неудобная клавиатура.

Самое важное — содержание задачи — набрано мелким кеглем со слишком узкими межстрочными и излишне большой длиной строки. Хорошо читается только номер задачи. Под текстом бывают дополнения оформленные серым курсивом. Там пишут как условия задачи, так и не влияющие на решение пояснения. Из-за одинакового внешнего вида в половине случаев приходится читать лишнее.

У приложения только горизонтальная ориентация и клавиатура на всю длину экрана, из-за этого неудобно вводить ответы одной рукой, а на телефонах с диагональю больше 4,5 дюймов — невозможно. Основной сценарий у приложения такой: прочитал задачу, решил, ввёл. Для первых двух действий держать телефон двумя руками не нужно, а для третьего из-за горизонтальной ориентации — обязательно. Чтобы помногу раз не опускать и поднимать вторую руку, телефон проще держать двумя руками. А такой хват явно избыточный для этого приложения.

В разделе «О приложении» — бардак с вёрсткой:

В списке задачи разбиты по 70 на экран — не самое удобное число, чтобы на него делить, когда хочешь добраться к 495 задаче.

Отмечены только решённые задачи, не видно попыток. Визуализация попыток не обязательна, но хорошо затягивает — становится интересно, видно, что сложно.

Отдельная проблема — кнопка «ѣ». Понять, что за ней невозможно. А там живёт встроенная покупка:

Покупка сформулирована так, что мало, кто захочет покупать. Польза дореформенного правописания при решении задач не ясна. По-моему, это только усложнит процесс. В то же время это и кнопка донейта, а это уже понятный сценарий: понравилось — помог авторам. Но сформулировано так, что увидеть донейт сложно.

Теперь — моя версия ключевых экранов. Ей, конечно, не хватает тестирования. Предлагайте улучшения.

Перевернул экран и увеличил кегль до максимума, прибив управление к низу, чтобы доставать одной рукой:

Важно, что первый и основной экран при входе — это задача, которая решается сейчас. При загрузке могут помочь знаменитые скриншоты, хотя кажется для запуска текущей задачи не нужно столько времени.

Шафл задач и ссылки на авторов убрал в настройки. Работа с приложением похожа на чтение. Решать, как и читать, могут в разных условиях и с разной остротой зрения — одному будет слишком ярко, другому всё ещё мелко. Поэтому добавил в настройки темы и регулировку кегля. А когда разобрался со списком задач, понял, что классно показывать в настройках и мини-статистику:

Рассказ о приложении уместил на один экран с прокруткой:

Список задач тоже собирал в один экран с прокруткой и дополнил его общим видом. На нём наглядно видно, что сложность задач нарастает:

Собрал всё это в 2-минутный ролик:

Если хотите, чтобы помог с этим или другим приложением, пишите на почту [email protected]. Если интересны детали, задавайте вопросы (лучше тоже на почту).

P. S. Разбор визуализаций пока на паузе, вместо них планирую писать разборы похожие на этот.

Сегодня разберу работу Бена Кассельмана, Метью Козлина и Рубена Фишера-Баума для Five Thirty Eight о смертности от огнестрельного оружия в США.

У визуализации сильный каркас. Не столбики с числом погибших мужчин и женщин, не круги рас, не график с возрастом, а наглядное полотно погибших. Данные без агрегации уложили в ряд по вертикали. Второе измерение (горизонталь) понадобилось из-за ограниченного разрешения глаз. Один столбик столько точек не воспринять. Этим ограничением формат похож на текстовый блок с текучими буквами и словами.

Хорошо выбран минимальный элемент — одна человеческая жизнь. Причины смерти, возраст, пол и раса кодируются цветом. Одна за другой потерянные жизни заполняют полотно, собираясь в группы. В лаборатории этот элемент называют элементарной частицей данных. Похожую частицу взяли авторы видеовизуализации о погибших во Второй мировой. Они оперируют не одной смертью, а тысячью.

В этих работах отличается визуальное кодирование частиц (визуальный атом). Во 2-й работе атом выбран нагляднее — пиктограмма человека. Такое кодирование помогает обойтись без пояснений. Плюс привлекает больше внимания, чем безликие квадратики.

«Смертность от огнестрельного оружия» получила золотую медаль крупнейшего международного конкурса инфографики «Малофей». По-моему, оценка завышена.

Визуализация разбита на 12 шагов. За каждое предложение зритель платит кликом и распознанием обучающих элементов. Я выделил не относящиеся к делу элементы.

Есть режим с фильтрами. Но в нём погибшие теряют исходные цвета и расположение, что затрудняет сравнение.

Моя версия — вариация на тему, потому что я не знаю задачи авторов. Свою сформулировал так: «как сделать сравнение выборок интересным и увлечь больше зрителей?»

Сначала я меняю визуальный атом с квадратика на сердечко — оно символизирует потерянную жизнь. Показываю все данные сразу. Обучение и шаги больше не нужны.

Потом меняю работу фильтров так, чтобы всегда было видно причины смерти в выборке и состав оставшейся части. Использую силу каркаса: как не настраивай выборки, число погибших останется, поменяются только цвета. Так почему бы не покрасить точки антивыборки, повысив информативность? Например, 1) разделили по полу, 2) потом выбрали «белых» старше 35 лет, 3) убрали деление по полу:

Получается, один жест настаивает несколько выборок, которые интереснее сравнивать.

Следующий разбор — в июле. Ещё хотел позвать на курс «Визуализация данных», который начнётся в субботу, но оказалось, что мест уже нет.

В этот раз снова посмотрим на приём.

Работа Кевина Квили и Марго Сенгер-Кац для Нью-Йорк Таймс о пользе продуктов с точки зрения американцев и диетологов

Первыми распознаются продукты, которые заменяют точки на графике. Изображения реальных объектов быстро увлекают зрителя. Если на их месте будут цветные точки с легендой около графика, разглядывать станет скучно. В целом легенды вредны. Они заставляют зрителя держать в голове лишние соответствия. Если зритель забыл, что кодирует красный кружок, он вынужден возвращаться к легенде. Переключение внимания между содержанием и расшифровкой лишняя когнитивная нагрузка. В примере ниже понятно, что бургер — это бургер без лишних элементов.

Теперь, когда хлопья нас увлекли, интересно разобрать каркас — основу графика.
У него две оси:

• по иксу отложен процент всех американцев, которые считают, что продукт полезен,
• по игреку — процент диетологов, которые считают, что продукт полезен.

Сырые данные в таблице пришли бы в трёх колонках: продукты, мнение всех, мнение диетологов. В строках 1-й колонки — продукт, во 2-й и 3-й — оценки. И глядя на эту таблицу не всегда приходит в голову, что один и тот же параметр — оценки — можно разместить на перпендикулярных осях. Кажется, что их нужно ставить столбиками рядом.

Через весь график под 45° проходит пунктир. Он хорошо ложится в основной сценарий изучения. Все продукты делятся на три большие группы: американцы недооценивают пользу, переоценивают и видят её такой же, как диетологи. Пунктир как раз делит график на эти три группы: выше пунктира лежат недооценённые продукты, ниже — переоценённые, и на самом пунктире — с одинаковой оценкой. Если размыть все продукты в одно пятно, оно будет идти вдоль 45-градусной линии — оценки расходятся, но не сильно.

Поскольку оценки в процентах, икс и игрек получаются одной длины. А вся площадь графика делится на квадратики. Они упрощают поиск значений для конкретного продукта.

Меня удивило кокосовое масло, я, как и все американцы считал, что оно полезнее, чем считают эксперты. А попкорн, наоборот, специалисты считают полезней, чем все американцы, я думал он будет сильно ближе к левому нижнему углу.

График соотношения массы мозга и тела, который переоформил Эдвард Тафти для своей книги «Beautiful Evidence»

Тафти пишет, о пропорциональности объектов, обнажая побочный эффект: размеры объектов на графике могут не соотноситься с реальными. В идеале использовать пропорциональные объекты, особенно там, где важны физические характеристики объектов.

Визуализация характеристик танков из игры «Ворлд оф тенкс», которую сделали в Лабораторнии данных

В этом примере как раз соблюдены пропорции танков. Ещё примечательно, что информацию могут нести не только сами объекты, но и их части:

«Истории флагов» датского агентства «Фердио»

Приём с трудом подойдёт для сложных и плотных данных, из-за сложной формы объектов. Но если у объектов формы простых геометрических фигур, их можно собирать в графики достаточно плотно:

Диаграмма длиннейших рек и высочайших гор 1854 года

Тут автор идёт дальше и собирает из объектов столбчатые диаграммы, подчёркивая их природу:

Работа Тима Меко, Денисе Лу, Лазаро Гамио и Криса Алкантары для Вашингтон Пост о олимпийском инвентаре

Чтобы показать соотношения объектов, авторы используют прокрутку. Периодически напоминая о масштабе шкалами и объектами из повседневной жизни — коробкой с пиццей или самолётом:

Концентрирую: изображения реальных объектов делают визуализации увлекательнее и информативнее.

Предлагаю собрать в комментариях объекты и их свойства, которым под силу представлять самих себя. Я начну:

• техника (размер, размер и форма видимых деталей),
• деревья (высота, форма кроны, размер и форма листьев),
• мебель (размер и форма),
• смартфоны (размер, диагональ экрана),
• здания (высота, форма, площадь фундамента, площадь остекления фасада)...

Следующий разбор — в мае, если успею.

P. S. Читайте Таню Бибикову о визуальных атомах: 1-я часть, 2-я и 3-я.

В этот раз разберу нe отдельную работу, а прием.

Люди часто смотрят на географические карты и более-менее научились их считывать. Поэтому карты — понятный контекст для данных. Зритель мгновенно считывает, что карта — это карта, и переходит к изучению данных. Поэтому рассматривать карты так увлекательно.

Если совместить карту с цветами, которые показывают распределение данных, то получится фоновая картограмма или хороплет. Этот формат удивительно прост для восприятия.

Одно из применений хороплета — обозначить цветом время. Шаги получившейся шкалы называют изохронами. 1-м применением изохронов считают карту Френсиса Гальтона 1881 года:

Следующие примеры показывают возможности изохронов.

Рик Ноак и Лазаро Гамио визуализировали развитость сети пассажирских железных дорог в Европе для Вашингтон Пост:

В этом примере минимумом выразительных средств (6 оттенков одного цвета на контурной карте), которые легко считать. Видно, что в западной Европе и Скандинавии сообщение лучше, чем на востоке. А в Прибалтике и на востоке бывшей Югославии ситуация особенно грустная.

Визуализации можно объединить в одну интерактивную карту. Показывать зоны при наведении и фиксировать их при клике, чтобы следить за пересечениями.

Работа Бетси Мейсона для Нешинал Джиографик о плотности автодорог на Земле:

Тут много цветов:

• отдельный бордовый цвет для зон с дорогами, между которыми по 1 км.
• и градиент от оранжевого к синему для зон с 1-й дорогой на площадь от 0,01 до 4 816 087,1 км².

Судя по промежуточным значениям, шкала у градиента логарифмическая шкала. Про шкалы лучше написать отдельно, а пока — страничка со сравнением шкал.

На карте хорошо видно, что высокая плотность дорог в Европе, Японии и на востоке США. На фоне базового бездорожья отчётливо выделяются города в Африке, Южной Америке, Австралии и Канаде. Интересно, что при сравнимом климате, в Скандинавии дорог намного больше, чем в России, Канаде и на Аляске.

В этом примере тоже не хватает интерактивности, который помог бы понять значения для неподписанных цветов:

Проект московской студии «Урбика» о пешей и автомобильной доступность в мегаполисах, названный в честь Гальтона:

Эта работа похожа на 1-й пример, но гораздо функциональнее благодаря интерактивности. Два оттенка голубого показывают, куда можно дойти за 10 и 20 минут из текущего положения. Ещё есть автомобильный режим, который, увы, не учитывает пробки.

Следующий разбор — в апреле.